***
Женщины любят казаться независимыми. Если девушка воодушевленно клеймит весь мужской пол и жарко уверяет окружающих, стуча себя хрупкими кулачками в грудь, будто ни за что в жизни ни с одним козлом свою жизнь не свяжет, то не надо сразу записывать ее в феминистки. Вероятно, барышня временно одинока и как раз находится в поиске очередного козла (но даже себе она в этом никогда не признается!), чтобы убедиться в который раз, что была права: да, козлы! Все.
Лариса Фиалкина исключением не являлась, ничего хорошего про мужчин сказать не могла, но надеяться не переставала. Как известно, надежда умирает последней. А если ее регулярно реанимировать, опираясь на чужие примеры и плюсы, отражающиеся в зеркале, то она и вовсе бессмертна, как зомби: тот ходит за женщиной не только до самой пенсии, но и после, нашептывая всякую позитивную чушь. Лара считала себя феей и королевной, а мужчин — созданиями, отравляющими гармонию. Поэтому замуж категорически не хотела. Что абсолютно не отменяло вполне естественного желания найти друга мужского пола для общения. Он мог скрасить поход в клуб, составить компанию в праздник и усмирить бунтующую физиологию. Кроме того, мужчина необходим каждой половозрелой девице как некий неотъемлемый атрибут: как туфли для вечернего платья, машина с вместительным багажником для поездки на дачу за урожаем и трофей для охотника.
«А как же иначе? — размышляла Лариса, оглядывая мужскую часть коллектива перед надвигающимся корпоративом. — Женщина без поклонника — это индеец без трофейного скальпа на поясе. Вроде и перья в башку понатыканы, и на Чингачкука похож, а без добычи — лишь жалкое подобие. Поэтому мужчина для женщины — трофей, подтверждающий ее женскую состоятельность».
Кстати, в межполовых отношениях присутствует бартер, поскольку и женщина нужна мужчине с той же целью — доказать окружающим свою состоятельность. А как же? Ведь не повесишь же на шею табличку «Я еще о-го-го!» А так — болтается на локте длинноногое большеглазое создание, значит, и без таблички все ясно.

***
Корпоратив — такое волшебное мероприятие, когда из-под офисной одежды и опостылевшей униформы вдруг вырывается наружу истинная сущность сотрудников. Это праздник сродни шабашу на Лысой Горе, на котором в алкогольных парах рождаются новые отношения и делаются невероятные открытия. И этот шабаш не проходит бесследно, оставляя на память фотосвидетельства разгула и смачные воспоминания очевидцев. Самое сложное — умудриться не только изменить жизнь в лучшую сторону, но и не дать повода для офисных баек. Разумеется, никто не планирует, собираясь на вечеринку, стать темой для пересудов на долгие месяцы, а то и годы. Тем удивительнее бывает начало рабочего дня после корпоратива, когда коллеги, хихикая в кулачок, то ли изумленно, то ли одобрительно тянут: «Ну, ты дал вчера!»

***
Разумеется, о Ларисе никто ничего подобного не скажет. Наверное, это не такой уж плохой итог праздника, хотя в идеале она хотела бы проснуться рядом с холостым и симпатичным коммерческим директором Витей. Но Витя уехал с юной продавщицей одного из бутиков. Вероятно, продавщица тоже мечтала о чем-то ином — в жизни зачастую получаешь чужие мечты, от которых ни жарко ни холодно, в то время как собственные желания достаются соседу. Будучи трезвой, Лара просто строила глазки директору. Потом праздник вступил в стадию кульминации, и пришлось пригубить пару коктейлей. А где пара, там и все остальное. Водка с соком, мартини с водкой, шампанское с чем-то невкусным, но обжигающим. В результате Лариса, в обычном состоянии никогда на мужчин не вешавшаяся и стоически демонстрировавшая отсутствие интереса к сильному полу, потеряв контроль над эмоциями, провела полную инспекцию достоинств вырывавшегося Вити. Инстинкт самосохранения победил, и коммерческий директор вырвался на волю, отделавшись от разбуянившейся секретарши деликатным поцелуем. Холостые и симпатичные долго на воле не живут, поэтому Витю подобрала бдительная продавщица, а Лариса осталась в одиночестве. Водителя Юру она отшила еще в начале вечера как неперспективного и не тянущего на звание достойного трофея. Менеджера, строившего ей глазки, тоже опрометчиво отвергла, поскольку тогда еще строила планы на Витю. В общем, мадемуазель Фиалкина к концу вечера осталась у разбитого корыта.
«Я жадная и разборчивая старуха», — констатировала Лара, тоскливо глядя на разбредавшиеся парочки, группки неспаренных дам и кучки перепившихся кавалеров. Ей остро захотелось домой.

***
...Но оно было.
Со Стасом они жили в одном дворе. Много лет сталкивались на улице, знали друг друга в лицо, но до поступления Лары в институт не общались. А потом неожиданно встретились в Новый год, когда весь двор высыпал на улицу поздравлять друг друга и смотреть салют, скатились пару раз с горки, выпили вина из одноразовых стаканчиков, и вдруг стало ясно, что им друг без друга никак. Так ясно, как это может быть только в юности, когда сознание не омрачено логикой и раздумьями о будущем, живешь сегодняшним днем и если влюбляешься, то на всю жизнь. Стас был в меру остроумным, в меру интересным и не в меру талантливым. Лара гордилась им, порой посмеивалась над его неприспособленностью и называла Генечкой. Он оказался не просто хорошим программистом, а выдающимся, за что его однажды пригласили на стажировку в Америку.
К тому времени они уже собирались съехаться и окончательно определиться. Во всяком случае, Ларисе казалось, что собирались. Свадьба стала бы логическим исходом их отношений. Генечка любил логику, поэтому скорее всего тоже думал так же. А какие еще могут быть варианты, если двое людей любят друг друга, периодически спят вместе, едят вместе и даже молчат тоже вместе.
Яна, бывшая Ларисина одноклассница и по совместительству подруга, однажды заметила:
— Если тебе с мужчиной комфортно не только трепаться на умные темы, но и просто молчать, то это твой мужчина.
Яна была девушкой умной, фраза тоже казалась очень умной, и Лара приняла ее за аксиому, продолжив светлую мысль: если мужчине комфортно с женщиной не только общаться, но и молчать, то это его женщина. Она так и жила с мыслью, что она Генечкина женщина, пока любимый не отбыл на стажировку в далекие Соединенные Штаты. Вернувшись, Стас бегал по каким-то инстанциям, лихорадочно блестел глазами, рассказывая про Америку, а про совместное будущее даже не заговаривал. Через несколько месяцев невнятных встреч, перемежающихся с бюрократической суетой, поглотившей любимого по самую макушку, Генечка вдруг внезапно успокоился, посветлел лицом и ...попрощался.
— Там такие перспективы! Мне должность дают, оклад, квартиру... Да что там материальное — мне отдел дадут, грант на мою программу! Ты представляешь? — Он сидел в маленькой кухне Ларисиной квартиры и возбужденно размахивал длинными руками.
Лариса покорно радовалась, не понимая, о чем речь. Она и раньше не особо вникала в Генечкины рассказы, касавшиеся технической стороны его деятельности.
— Ну, гений и гений... Куда уж нам, простым смертным, — гордо посмеивалась она, болтая с Яной. — Но я пытаюсь соответствовать. Не сообщать же ему, что я ни бум-бум в его компьютерах.
Видимо, пытаясь соответствовать, она все же что-то упустила, поскольку Стас, перейдя с птичьего языка на человеческий, внезапно начал прощаться.
— Я тебе писать буду оттуда, хочешь? — Он счастливо улыбался, поглаживая Ларисину ладошку.
— Хочу, — кивнула она, тоже счастливо улыбаясь. А чего ж не порадоваться за любимого? Только еще бы понять, о чем речь. — Стасик, а когда ты обратно?
— Никогда, — обрадованно пояснил Стас таким тоном, словно объяснял неразумному ребенку, что долгожданный Новый год наступит завтра. Мол, вот в чем вся соль! Радость-то какая.
— То есть как? — Лара перестала улыбаться и нервно облизнула пересохшие губы.
— Ну, Лариска, ты чего, не слушала меня, что ли? — обиделся Стас. — Я эмигрирую в Америку. Совсем.
— А я?
— А тебе, если хочешь, я писать буду!
— Нет. Не хочу, — подумав, сказала Лариса. Она поняла, что действительно не хочет, чтобы ей писали. Вернее, писал. Этот человек, которого она вроде бы любила. И он, кажется, тоже. Но, видимо, это была какая-то ошибка, потому что любовь бывает только взаимной.
Она тогда упала в обморок, так и не додумав последнюю мысль про любовь. А Стас долго хлопал ее по щекам, потом облил водой и очень расстроенно сказал, уходя, когда Лара уже пришла в себя и кулем сидела на табурете:
— Я думал, мы друзья, и ты за меня порадуешься. Но я не обиделся. И я тебе буду писать.

***

— Ларка, ну что взять с гения? — хлопотала вокруг нее разбуженная истерическим звонком Яна. Родители были на даче, поэтому подруга примчалась среди ночи и первой узнала о случившемся. — С ними, наверное, только и можно дружить, а замуж нельзя. Давай искать тебе нормального мужика.
— Я... его... любила... — бормотала Лара, клацая зубами о край стакана.
— Дай сюда! — испугалась Яна. — Откусишь еще. Подумаешь, любила. Ошиблась. Не любовь это была, а секс.
— Да какой там секс! — отмахнулась Лариса, собравшись снова зарыдать.
— Ну, знаешь ли, если еще и секс там никакой, то и говорить не о чем, — прервала поток слез Яна, решительно утерев зареванную подружку полотенцем. — Зачем страдать о том, кому мы не нужны?
— А я ему не нужна?
— Ему, судя по всему, никто не нужен, — рассудительно заметила Яна. — У гениев мозг иначе устроен. Он заполнен гениальностью, и на баб там места не оставлено. Он с тобой дружил. Видимо, дружбу твой Стасик представлял именно так.
— Ну, он еще с Сережей из соседнего дома дружил, — нарушила логическое построение Пара. — Но вряд ли он с ним спал.
— Тогда считай, что тебе повезло больше, чем Сереже, — легкомысленно произнесла Яна. — Главное, что ты не успела залететь. Стасика вряд ли остановило бы наличие у тебя пуза. Он бы и пузу пообещал писать письма. Жены гениев, как жены декабристов, они всю жизнь мучаются. Оно тебе надо?
— Я любила, — упрямо проговорила Лариса.
— В прошедшем времени — уже хорошо. — Яна похлопала ее по плечу и одобрительно подлила валерьянки в стакан. — Пей. Все пройдет. Любила — забыла. Не велика потеря. Про жен гениев лишь читать интересно, а жить так — на фиг надо? Ищи себе другого.
— Где?
— Да где угодно. Мужик — не бенгальский тигр, этот вид пока еще не вымирает. А Стаса своего забудь, как ошибку молодости. У каждой уважающей себя женщины должна быть ошибка молодости. Все. У тебя уже есть. Теперь можешь жить спокойно. И искать единственного. Только именно искать, а не перебирать то, что ветром надуло. А то опять на такого же талантливого напорешься. Мужик нужен для жизни, а не для красоты.

***
С тех пор прошло несколько лет. Стас так и не написал, а Лариса так и не смогла окончательно смириться с «ошибкой». Оказалось, что конец любви — никакой не конец чего-то там эфемерного, а начало боли. Как после визита к стоматологу, когда тебе удаляют больной зуб под наркозом, а болеть начинает значительно позже. Зуба нет, а дырка ноет и ноет. Вот и с любовью оказалась так же. То ли была, то ли нет, а боль осталась.
Мало того, и единственный никак не находился. С мужчинами возникали те же сложности, что и с платьем в магазине. Вроде товара много, а того, что нужно, нет. А полки ломятся от всевозможных фасонов и расцветок.
— Ничего, — утешала Яна. — Найдется и твой размерчик.
— Мы же тоже ждем, — добавляла Маришка. Ждать вместе было проще.

***
Разумеется, от похода в магазин Яна отказалась. У нее имелись дела поважнее. После беседы с мамой она долго крутилась перед зеркалом, разглядывая ребра, проступавшие под тонкой кожей, и ноги, болтавшиеся в сапогах, как карандаши в стакане. Конечно, тонкая талия — это здорово, но только в том случае, если объем груди и бедер не равен ее обхвату. Грудь была так себе, но пока была. Бедра тоже. Но они анорексично топорщились острыми углами тазовых костей и смотрелись крайне неаппетитно. Колени тоже не радовали. К весне надо было срочно поправиться. Тяжело вздохнув, Яна решилась-таки позвонить по добытому маменькой объявлению.
— Потолстеть? — уточнил приятный баритон на том конце провода. — Да не вопрос! Десять кило за месяц.
— Вы что, кирпичи в карманы мне будете подкладывать? — сварливо прицепилась к продавцу чудес Яна.
— Нет. У вас все само вырастет, — пообещал уверенный баритон.
Отогнав видение отросшего хобота и слоновьих ушей, увитых ленточками лапши, Яна строго спросила:
— И как это объясняется с научной точки зрения? Или у вас альтернативная методика? Карму надуваете?
— Девушка, у нас все без обмана. Специальный комплекс добавок, новейшие фармакологические методики! Жировая ткань растет с огромной скоростью.
— Ой! — Яна напряглась, вспомнив соседку Раю, втискивавшуюся в лифт, приминая громадное пузо и объемистые тылы. Рая всегда ездила в одиночестве, поскольку на других пассажиров места в маленькой кабине просто не оставалось.
— Не пугайтесь. Вы всегда сможете откорректировать вес, — успокоил ее баритон. — Только у нас очередь. А вам срочно?
— Срочно! — воскликнула Яна, привыкшая, что очередь обычно стоит только за хорошими и нужными вещами. — А что, дороже будет?
— Обижаете! У нас все честно. Цена производителя, без наценки. Если вам срочно, то я постараюсь что-нибудь придумать.
Придумывал он недолго и уже к вечеру пообещал доставить волшебное средство на дом.
Остаток дня Яна работала в приподнятом настроении. И даже обычные уколы коллеги, снисходительно называвшей ее «задохликом», не обижали.
Впереди маячило чудесное преображение.
...Хозяин баритона оказался юным, прыщавым парнишкой с банкой популярного «Трава-лайфа», а вовсе не Крестной Феей с волшебной палочкой.
Агрессивная реклама средства для похудения прочно впечаталась в Янин мозг и никак не ассоциировалась с грядущим прибавлением округлостей в фигуре.
— С этим же все худеют! — возмутилась она. Но юноша уже ввинтился в квартиру и стал жарко отстаивать достоинства содержимого алюминиевых банок:
— Это смотря по какой схеме есть! Просто ваша проблема редкая, поэтому рекламировали исключительно как продукт для полных! Но если принимать его по строго противоположной схеме, вы поправитесь с такой же скоростью, с какой другие худеют! И вообще, в нем сильная энергетика! Вы взглянете на мир иными глазами! Все изменится.
Порошок был розовым и пах клубникой. Когда надежды нет, хватаешься за любую соломинку.
Стиснув зубы, Яна оплатила сомнительные перспективы и выставила продавца за дверь.
Она верила, что начинается новая жизнь.

***
Когда веришь, всегда что-нибудь случается. То ли мысль материальна, то ли жизнь полна совпадений, но на следующий день ей предложили подработать.
— У моей знакомой жених приезжает, немец, — тараторила официантка Лерочка. — Она хорошо заплатит. Но ей позарез нужна переводчица на сегодняшний вечер! Ты же можешь, мне девчонки говорили!
— А зачем им третий? — не поняла Яна. — Они как-то до этого общались и без переводчицы.
— Да Алиске тетка одна письма переводила. А теперь мужик приедет, и выяснится, что невеста — ни в зуб ногой на его германском наречии. Тетка не может сегодня. Короче, Алиска в истерике, жизнь рушится.
— Переводчиков в городе, как елок в лесу, — пожала плечами Яна. — Или твоя Алиса хочет сэкономить?
— Платит немец. Ничего она сэкономить не хочет. Ей нужна девица, на которую немец точно не западет. Въезжаешь? Конкурентка ей на фиг не нужна.
— А-а-а, — усмехнулась Яна. — То есть нужна блеклая, тусклая мышь со знанием языка, не претендующая на чужих красавцев.
— Да, — обрадовалась ее понятливости Лера и испуганно покраснела: — Ян, ну чего ты? Не в этом смысле!
— Да мне по барабану. Сколько платят? — сменила Яна неприятную тему, в очередной раз подумав, что надо бы все же поправиться и прикупить что-нибудь из приличных вещей.
— Ой, ты согласна? Сейчас я тебе Алискин телефон дам.
С Алисой они договорились быстро. Сложнее оказалось найти маленький отель с гордым названием «Восьмое чудо света». Тратить деньги на такси Яне даже в голову не пришло, поэтому она попыталась обнаружить конечный пункт следования по подсказкам аборигенов. Аборигены врали немилосердно и посылали бедную переводчицу в разные стороны.
Она неприлично опоздала.
Тем удивительнее был факт, что невеста опоздала еще больше, предложив Яне найти в холле отеля симпатичного немца по имени Даниэль и развлечь его беседами, пока Алиса все же доберется.
Яна заподозрила подвох. Как-то все было нелепо и странно.
— Алиса, — раздраженно произнесла Яна, — как вы это представляете? Я буду шариться по холлу и приставать к иностранцам с разговорами? Я даже знаю, где при подобном раскладе закончу сегодняшний день. В милиции. И вряд ли вы поедете меня вызволять.
— Яночка, миленькая, ну пожа-а-алуйста, — занудила Алиса капризным голоском. — Мы доплатим.
— Как он хоть выглядит? Даниэль ваш. Тут народу вагон. И все мотаются туда-сюда.
— Он высокий блондин с голубыми глазами. Волосы средней длины. Сам крупный, — обрадовалась Алиса.
Рядом с Яной топталась группа скандинавов, где каждый второй подходил под данное описание. Включив логику, она решила искать одиноких блондинов. Один подходящий цедил пиво в баре.
— Привет! Вы Даниэль? — Яна изобразила радость, старательно растянув губы в улыбке.
— Привет! Нет. Но если надо, то могу, — на чистом русском ответил блондин.
Улыбка была потрачена зря. Яна пугливо извинилась и трусливым кенгуру ускакала в противоположный конец холла. Желание продолжать поиски исчезло.
«Скажу, что не нашла», — малодушно решила она и плюхнулась на ближайший диванчик, решив разглядывать потенциальных клиентов из укрытия.
Напротив сидел скучный дядька с обвислыми усами, толстыми щеками и огромной простыней газеты в пухлых лапах. Он читал, смешно шлепая губами и удивленно вскидывая брови. Газета была немецкой. А дядьку с большим натягом можно было назвать крупным блондином, поскольку те волосы, которые остались, вполне можно было посчитать блондинистыми.
— Простите, а вы не Даниэль? — рискнула Яна.
Давно мужчины ей так не радовались. Он неожиданно расцвел улыбкой и полез обниматься.
— Я не Алиса, — на всякий случай уточнила озадаченная Яна. — Я переводчица.
— Да я так и понял! — Даниэль разве что не хлопал в ладоши. — Алиса совсем другая!
Это почему-то обидно кольнуло, но за деньги Яна решила потерпеть. В конце концов, она если оденется и накрасится, будет тоже очень даже ничего.
Сама невеста явилась через час, когда Яна уже рассказала все известные ей тексты про достопримечательности и выслушала подробности про одинокую жизнь бедного, вислоусого немца.
Алиса оказалась вульгарной блондинкой, в меру потрепанной и не в меру оголенной. Наивный немец восхищенно цокал языком и лепетал что-то трогательное, деликатно прикладываясь к Алисиной ручке.
— А это Костя. — Алиса указала остреньким подбородком в сторону худощавого брюнета. — Я подумала, что ты, Даниэль, захочешь купить какие-нибудь сувениры. Костя как раз их продает.
Словно дождавшись сигнала, брюнет начал ловко выкладывать магнитики, кружки и тарелки с видами города, значки, салфетки и прочую сувенирную дребедень. Последней была предъявлена сильно потертая и блеклая матрешка.
— Раритетная, — сказал Костя и подмигнул Яне, машинально переводившей все подряд.
На Костю она старалась не смотреть. Он был слишком чернобровым, слишком белозубым, слишком широкоплечим... В общем, всего в нем было слишком. И от этого сердце билось чаще, румянец горел ярче, а руки дрожали.
На мужчин Яна старалась не реагировать. А зачем тратить силы и эмоции, если в твою сторону даже не смотрят? Только лишние переживания и никакого конструктива. Она никогда не увлекалась, подобно своим одногодкам, игрой в любовь к артистам, певцам и первым красавцам микрорайона. Мама всегда говорила, что надо искать по себе. Вариант «по себе» представлялся Яне смутно, потому что получить какого-нибудь тощего, неприкаянного госбюджетника в бифокальных очках в мужья не хотелось, пьющего работягу тоже. То есть брать что подвернется она не хотела. И из четких представлений о будущей жизни у нее было лишь одно: ее избранник абсолютно точно не будет красивым. Потому на красавчиков она внимания не обращала.
И вот такая незадача...
Яна старалась сделать вид, что просто работает. Но как можно просто работать, если рядом мужчина, которому ты интересна? И он этого не скрывает.
С Костей оказалось необычайно легко. Он интересно рассказывал, был галантен и ненавязчив. Проводив Яну до дома и взяв номер телефона, он сразу договорился о следующем свидании.
Так и сказал — «свидание».
— Фарцовщик, что ли? — недоуменно спросила мама, выслушав сбивчивый рассказ Яны, изобиловавший хвалебными одами в честь неизвестного юноши.
— Мам, да такого понятия давным-давно нет!
— Ага. Понятия нет, а фарцовщики остались. — Светлана Макаровна махнула рукой и добавила: — Ладно. Не имеет значения. Хорошо, что хоть кто-то появился. Ты его знакомиться приведешь?
— Не надо мужика раньше времени пугать, — встрял в дискуссию папа.
— Ой, только твоих умных советов тут и не хватало! — рассердилась Светлана Макаровна. — Много ты понимаешь!
— Так ведь мужик, как-никак, — гордо напомнил папенька. — А мы не любим, когда нас сразу за рога да в стойло.
— За рога, — пробормотала супруга. — Вас ни за какое место в стойло-то не затащишь. Если только испугом или хитростью.
— Кстати, да. Вот если Янка залетит от него, тогда он просто обязан будет...
— Родители! — рявкнула Яна. — Я вам не мешаю? Вообще-то я просто схожу с человеком завтра погулять. И все.
— Ты смотри, как бы, и правда, не получилось «и все», — многозначительно скривила губы мама. — Если парень хороший, то надо брать.
— Да зачем он нам? — Владимир Борисович отвлекся от изучения недр холодильника. — Девка не нагулялась еще.
— Вова, жуй колбасу и не вмешивайся! Твоя девка не то что не нагулялась, она даже начать гулять не может никак! Не с кем!
— И что теперь, всех подряд хватать? — возразил супруг. — У нее вся жизнь впереди. Сами разберутся.
— Да ну! Я вот тоже маму не слушала, сама разобраться хотела, и что вышло? — Светлана Макаровна горестно вздохнула и уставилась в стену.
— Нормально все вышло. Муж-орел и дочка-красавица, — Владимир Борисович закинул в рот круг колбасы и блаженно зажмурился.
— Очки розовые сними, орел! — воскликнула мама. — Янка, иди спать. Разбирайтесь сами. Но держи меня в курсе. Если что, мы с ним насильно познакомимся.
— Непременно, — пробормотала дочь. — Особенно после такого предупреждения.

***
Магазины ломились от изобилия совершенно ненужных товаров. Пошел четвертый час шопинга, и Лариса уже валилась с ног.
— Что ты как старуха? — тянула ее за собой Маришка. — Магазины нормальную женщину подпитывают энергией, будоражат и возбуждают. А ты совсем спеклась. Такое ощущение, будто я с парнем за покупками пошла.
— Давай в кафе на перерыв, — взмолилась Лара.
— Ну, я же говорю — ты натуральный мужик.
— Я просто устала!
— Не может женщина устать от магазинов! — безапелляционно заявила Марина. — Это противоестественно. Пошли, вон там сапожки хорошие вроде.
Удивительно, но при всем богатстве выбора найти нечто, подходящее на сто процентов, становилось каждый раз непосильной задачей. То оттенок цвета не тот, то фасон, то цена, то еще что-нибудь. Лариса твердо решила купить к весне новое пальто, но никак не могла даже примерно представить, что именно ей хотелось бы получить в результате. А Маришка хотела сапожки. Поэтому они бродили от бутика к бутику, придирчиво ощупывая, примеривая и прицениваясь. И если Маришка получала удовольствие от процесса, то Лариса жаждала результат.
— Bay! — Марина вытянула ногу в тонком фиолетовом сапоге, облегавшем ее тощую конечность, словно перчатка. Голенище доходило до середины бедра и заканчивалось россыпью страз. — Ну как?
— Марусь, у тебя и так рост, как у баскетболистки, зачем тебе сапоги на шпильке? Тут же сантиметров пятнадцать! — Лариса без сил откинулась на диванчике.
— Тебе завидно! Ты врешь, они мне идут! — Маришка покрутилась перед зеркалом и потопала каблуками.
— Если бы я врала, то делала бы это с выгодой для себя, — возразила Лариса. — А я на данном этапе вижу лишь один выгодный вариант: соврать тебе, что сапоги супер, и закончить бесконечный магазинный марафон!
— А пальто тебе? Мы же пальто ищем.
— Маруся, я разочаровалась и отчаялась. Не хочу пальто, хочу кофе. И лучше — дома.
— Зануда!
— Маньячка! — хихикнула Лариса. — Ладно, хорошие сапоги. Только ты в них похожа на нарядного глиста. Марусь, ну ты теперь вообще два метра будешь. Я комплексую рядом с тобой ходить!
— А мужчины любят длинноногих.
— Да, но все хорошо в меру. Какой кавалер захочет болтаться у тебя под мышкой? А толстопузики с кошельками, они, знаешь ли, вширь растут, а не в высоту.
— Мне не нужен толстопузик. Мне нужен молодой, красивый и самостоятельный. — Маришка с сожалением потопала каблучками и начала стягивать приглянувшуюся обновку.
— Маруся, то, что ты называешь самостоятельным, это и есть толстопузик. В молодом и красивом возрасте мужчины просто не в состоянии достичь необходимой тебе степени самостоятельности. Ты уж определись и впиши свои фантазии в реальные рамки.
— Нельзя ограничивать фантазию. Надо искать то, что хочется, а не то, что подворачивается. Тем более что подворачивается обычно всякая дрянь. Ладно, возьму без каблука. Вон те синие тоже ничего.
На длиннющей Маришкиной ноге все сапоги сидели замечательно.
— Эх, было бы пальто, я бы сейчас под него что-нибудь подобрала, — заскучала Лариса. — А так ни пальто, ни сапог.
— Пошли искать пальто, потом вернемся. Может, я тоже еще передумаю, — великодушно предложила Марина. И они двинулись дальше.
Через час абсолютно измочаленная, но счастливая Лариса, еле перебирая ногами, тащилась за Маришкой к выходу. В последнем рывке по магазинам они быстро купили все, что хотелось, что не хотелось, но подвернулось и что вообще даже не планировалось.
— Я с этими сумками в метро не полезу, — заупрямилась Лара. — Давай ловить машину.
Машина подрулила сразу же. Водитель обескураженно наблюдал за девицами, сосредоточенно запихивавшими на заднее сиденье пакеты, пакетики и пакетищи.
— Барышни, — проговорил он наконец. — Я вообще-то просто хотел припарковаться, сигарет купить.
— Ой, — прощебетала Лариса, уютно устроившаяся на переднем сиденье. — Как неудобно получилось. Простите.
Она начала барахтаться, пытаясь выбраться, но отяжелевшие после шопинга ноги, видимо, решили, что на сегодня план перевыполнен, и загудели, тыча куда-то под колени тупой болью.
Таксист вдруг тоже засмущался и схватил мадемуазель Фиалкину за локоть.
— Ладно. Я все равно курить бросаю. Давайте вас подвезу. Куда вам?
— Сначала ко мне. Да, Ларик? — немедленно подала голос Маришка. — Сейчас у меня и померяем все по второму кругу.
При мысли о столь ужасной перспективе Лариса отчаянно замотала головой и умоляюще обернулась:
— Маруся, я больше не могу. Я сдохну. Давай сначала тебя завезем, а потом я домой сразу, не выпадая из кареты.
— А в клуб? — расстроилась Маришка. Лариса округлила глаза и снова медленно повернулась:
— Какой клуб? Ты еще в клуб собиралась?
— А чего дома-то киснуть? Время уходит, просачивается сквозь пальцы, надо ловить каждый момент этой жизни, — напустив в глаза задумчивого тумана, продекламировала Марина.
— Маруся, у тебя энерджайзер в попу воткнут? — прошептала Лариса, деликатно прикрыв рот ладошкой. — Давай в клуб завтра!
— И завтра тоже, — строго зашуршала пакетами Марина. — Лара, не расслабляться! Шмотки куплены, надо их выгулять.
— Возьми с собой Янку.
— Да когда она в клубы-то ходила?! Лара, ты чего? Ну, не хочешь, так и быть — живи! Но, возможно, именно сегодня ты упустишь свой шанс, а судьба пройдет мимо.
— Зато помру дома, а не на танцполе, — глубокомысленно завершила дискуссию Лариса. — Ты там мешки рассортируй, а то уволочешь мое.
— Уже разобрала. Не волнуйтесь, мамаша! — Маришка вывалилась в пространство между сиденьями и строго спросила водителя: — Кстати, сколько нам будет стоить поездка? С учетом заезда ко мне. И имейте в виду, номер я запомнила и сфотографировала.
— Нисколько, — флегматично ответил водитель, уверенно выкручивая руль.
— Как — нисколько? — заволновалась Лара. — Почему?
— Наверное, мы понравились молодому человеку, и он хочет сделать нам приятное! — хихикнула Маришка, толкнув подругу в плечо острым кулачком. — Чего ты суетишься? Сказано «бесплатно» — пользуйся!
— Это неудобно...
— Неудобно на потолке спать — одеяло падает, — развеселилась Маришка. — А принимать от приятных мужчин знаки внимания — очень даже удобно. Правда, молодой человек?
Марина состроила ему глазки в зеркальце заднего обзора, хлопнув накладными ресницами. Мельком покосившись на пассажирку, парень лишь хмыкнул, неодобрительно качнув головой.
— Ясно. — Маришка веселой неваляшкой упала обратно на сиденье. — Лара, это он тебе приятное делает, а не нам.
Пунцовая Лариса тихо злилась на разговорчивую подругу и косилась на водителя. Когда они садились в машину, она даже не посмотрела на мужчину за рулем. А тут вон как все повернулось!

***
Остановку медленно заметало снегом. Яна, вырядившаяся в тонкие демисезонные ботинки, активно подпрыгивала и шевелила заиндевевшими конечностями. Костя опаздывал. Или вообще передумал приходить на свидание. Они договорились встретиться после работы, а так как смена в гостинице заканчивалась полдвенадцатого ночи, то долго ждать Яна не могла. Еще чуть-чуть — и метро закроют. Телефон у него был выключен, поэтому Яна терялась в догадках и металась в стеклянном коробе остановки, судорожно соображая, что важнее: дождаться Костю или успеть домой. Инстинкт самосохранения победил, и она, поскальзываясь на припорошенном снегом льду, понеслась в метро. Денег на такси не было, а ночевать в раздевалке гостиницы не хотелось.
— Он не пришел! — рыдала она на следующее утро в трубку, отрывая Ларису от работы.
Лариса терпеливо слушала и даже пыталась давать советы. Но давать советы, имея минимум исходных данных, очень сложно. Утешать подругу вариантом, что кавалер мог всего лишь попасть в больницу, а не разлюбить, было бы бестактно. Поэтому Лара терпеливо выпытывала подробности:
— А кем он работает? Кто он вообще?
— Он... Он такой! — заходилась в восторженном шмыганье Яна, моментально переставая плакать. — Красивый, остроумный, галантный. А кем работает — не знаю.
Историю знакомства Яна немного сократила, справедливо рассудив, что рассказ про торговлю сувенирами с рук в глазах подруг баллов кавалеру не прибавит.
— А ты сегодня ему звонила? Может, у него какие-нибудь объяснения есть внятные, почему не пришел?
— Я думаю, что он сам должен позвонить.
— И как долго ты собираешься так думать? — Лариса умоляюще взглянула на бухгалтершу, раскладывавшую у нее на столе папки и явно жаждавшую аудиенции.
Та недовольно сморщилась и пошла гудеть кофейной машиной. Любопытство пересиливало врожденный такт, поэтому уйти и не подслушать было выше ее сил.
— До обеда, — призналась Яна. — А потом позвоню.
— Может, прямо сейчас позвонить? Ты же до обеда себе все нервы измотаешь. Или вообще — плюнь. Не пришел, значит, не твой человек.
— А вдруг с ним что-нибудь случилось? А я плюну, — резонно возразила Яна. — Нет. Выдержу паузу и попробую узнать.
— Янка, а он тебе зачем? Или это любовь? Чего ты маешься? Мужиков по улицам бегает, как микробов по больнице. Этот не пришел, другой явится.
— Мне другой не нужен.
— Ясно. Сочувствую. Ты хоть выясни, кто он, чем дышит. И самое главное, почему не пришел. А затем позвони мне. Я тебе советов надаю.
Яна удивительным образом подтверждала мнение нового Ларисиного знакомого о том, что женщинам следует все объяснять, все свои поступки, чтобы они не увлекались ненужными фантазиями.
— «Надаю» звучит пугающе, — усмехнулась Яна. — Ладно. Появятся новости — звякну.
Она уже жалела, что позвонила Ларисе. Конечно, давать советы объективно проще. И можно не сомневаться, что советы Лариса даст правильные, взвешенные и продуманные. Вот только захочется ли к ним прислушиваться, если уже сейчас в голосе подруги угадывалось негативное отношение к Косте, которого она даже ни разу не видела? Ну и что, что не пришел? Мало ли...
А Лариса в это же самое время, положив трубку, вдумчиво проанализировала свои ощущения.
— Мне-то, похоже, завидно, — с удивлением резюмировала она.
Надо было срочно посоветоваться с Маришкой. Бухгалтерша, настроившая свои локаторы, была очень некстати.

***
Маришка, маявшаяся дома от безделья, Ларисиному звонку обрадовалась.
— Мы же не сплетничаем, а просто обсуждаем, да? — Для очистки совести протараторила она и тут же выдала собственное мнение: — Я за Янку рада. Знаешь, я ее люблю, но мне ее жаль. Она какая-то недоделанная, неприспособленная и несовременная. В общем, ужасно неправильная тетка. Таким мужика найти — как мне подкову согнуть. Шансы практически равны нулю. Ладно, она тощая, все бы ничего... Но одеваться не умеет и даже не пытается. Ни кожи ни рожи. Я не осуждаю, а сочувствую, если что. Я и ей это говорила. То, что она умная, в глаза не бросается. Да и вообще ее школьный аттестат и университетский диплом — фигня. Для жизни нужно иное.
— Марусь, — остановила ее Лариса. — Ты уходишь от темы. Давай про Костю этого...
— Да я же говорю — хорошо, что хоть кто-то... Правда, странно: у нас с тобой никого, а у Янки какой-то мужик.
— Ну, ты же сама твердила, что это временно, — утешила ее Лара.
— Кстати, да. Все временно. И отсутствие мужика, и его присутствие. Они мигрируют, как перелетные дятлы. Сегодня он тебе по мозгам стучит, а завтра красный берет напялил — и к морю. И сиди со своим раздолбанным мозгом и несбывшимися надеждами в одиночестве.
— Маруся, давай ближе к теме, — предложила Лариса. — Мне лично этот Костя не нравится. Лучше никакого, чем такой.
— Какой?
— Ну, такой, — Лариса пошарила глазами по стенам и ухватила ускользающую мысль за хвост: — Ненадежный. Мужчина, не явившийся на свидание, может и в загс не прийти.
— А что, у них все уже к этому идет? — ревниво спросила Маришка.
— Ты чего? Это вообще было первое свидание. И он уже не явился.
— Лара, а чего мы тогда обсуждаем?
— Эта дурища влюбилась.
— Ерунда. Мне тоже кажется каждый раз, что я влюбилась. Это потом быстро проходит.
— Маруся, люди разные. У тебя быстро, а у нее все серьезно. Я по голосу почувствовала, — вздохнула Лариса.
— Не в серьезности дело. По-моему, это первый и последний Янкин шанс хоть с кем-то завязать отношения. Быть девственницей в ее возрасте неприлично.
— Ты полагаешь?
— Уверена. И вообще надо нам его заценить. У меня день рождения скоро. Вот и пригласим ее с кавалером. Если, конечно, он еще кавалер, а не пройденный этап. Кстати, тебя я тоже приглашаю с кавалером.
— С каким? — опешила Лариса.
— У тебя что, память девичья или это уже маразм? — усмехнулась Марина. — С этим, который тебе не понравился. Я так понимаю, что других нет.
— Так и этого нет.
— Не бывает, чтобы не было никакого. Всегда какой-нибудь запасной вариант должен иметься. Хотя бы просто для здоровья. Если не найдется что-нибудь более подходящее, иди с этим... как его...
— Алексеем.
— Во! А имя помнишь!
— Склероза пока нет.
— Будет. У нас скоро все будет. Поэтому надо срочно устраивать личную жизнь, пока мы еще котируемся. Короче, появятся новости от Янки, звони.

***
Ждать до обеда не пришлось. Когда Яна подходила к гостинице, Костя уже был там. Он стоял у служебного входа с букетом белых роз и подпрыгивал. Совсем как она накануне, на пустынной остановке.
— Давно ждешь? — Улыбаясь, она спрятала руки за спину.
Любопытный охранник таращился через стекло. Ничего, пусть посмотрит, что к ней тоже кавалеры ходят.
— Давно, — смущенно кивнул Костя, опустив букет, словно метлу.
— А если бы я сегодня вообще была выходная? — Яна пыталась кокетничать, но так разволновалась, что получалось как-то серьезно и нервно.
— Я об этом не подумал. — Он пожал плечами и неловко протянул букет.
— А ты почему вчера не пришел?
Мимо шли на смену сотрудники. И Яне отчаянно хотелось, чтобы ее, замухрышку, которую все добродушно поддразнивали, жалели и беззастенчиво использовали, видели рядом с этим красивым, статным парнем. На фоне букета.
И все видели, деликатно обходя парочку и с любопытством разглядывая Костю. Яну, конечно, разглядывать не к чему. Там и разглядывать-то особо нечего.
— Не получилось. — Он виновато пожал плечами. — Ты обиделась?
— Нет.
— Возьмешь цветы?
— Возьму.
— А может, попробуем еще раз? — Костя просительно смотрел на нее, чуть склонив голову набок. Так стоят знатоки перед холстами великих мастеров.
— Попробуем, если ты все же объяснишь, что там у тебя случилось.
— Яна вдруг решила почему-то, что если сейчас так легко простит, то в будущем рискует не только сорванными свиданиями, но и чем-то большим. Мужчины, как коты: если их не приучить сразу к определенным правилам, потом покупать лоток будет уже бесполезно.
— Друг в беду попал. — Костя отвернулся, красиво сведя брови. — Я должен был...
— А что случилось? — пролепетала Яна, чувствуя себя виноватой. Надо же, а она имела наглость в чем-то его подозревать!
— Все уже нормально. Мы справились. — Он улыбнулся и взял Яну за руку.
Было красиво и многозначительно, как в кино. С той лишь разницей, что теперь это кино было про нее, Яну. Кто бы мог подумать!
— Давай в выходные сходим куда-нибудь? — Костя деликатно не стал углубляться в подробности, сменив тему.
— У меня только суббота выходная, — испугалась Яна. — И завтра выходной. У нас же смены...
— Тогда давай завтра. Днем?
— А тебе удобно? Ты не работаешь завтра? — застеснялась она, вспомнив, что хотела выяснить место работы. Просто так. Чтобы не чувствовать себя нелепо, когда Лара или родители снова начнут интересоваться всякими меркантильными вопросами.
— У меня бизнес, — расплывчато ответил Костя. — Поэтому я работаю тогда, когда хочу.
— Ух ты, — пробормотала Яна. Ясность не наступила, но хоть какую-то информацию она получила.
Пора было бежать на работу.
Она порывисто обняла Костю и неловко чмокнула в щеку. Он пах, как настоящий мужчина: табаком, мятой и чем-то неуловимо знакомым.
Неуловимо знакомый запах Яна идентифицировала лишь утром, когда столкнулась в кухне с похмельным папенькой. Владимир Борисович интеллигентно дышал в сторону и под яростными взглядами супруги со всхлипами пил воду из-под крана.
— Хоть бы кипяченой налил! Нажрешься кишечных палочек, — поджав губы, процедила Светлана Макаровна. — Хотя о чем это я? В твоем проспиртованном организме они сами передохнут.
Папа нередко прикладывался к бутылке, иногда пугая соседей и позоря семью. Но большую часть времени он был таким же, как и все, — нормальным семьянином, мужиком и работягой.
— Я же бригадир, ты пойми, — пытался он втолковать непонятливой жене. — Я с людьми должен быть на одной волне.
Но Светлана Макаровна лишь желчно советовала ему в той волне не захлебнуться.
И вот теперь мужской запах был определен. Папа тоже любил зажевывать вчерашние возлиянии ментолом.
Значит, Костя накануне пил... Но ему это простительно. Там же случилось что-то серьезное.

***
День рождения Маришка отмечала в ресторане. Мама не пожалела денег для любимого дитятки, поэтому пришло человек пятьдесят: мамины партнеры по бизнесу, знакомые с сыновьями и Маришкины друзья. Девушкой она была общительной, и друзей набралось много. Все ели, пили, веселились, а виновница торжества грустно сидела с двумя лучшими подругами и на разные лады повторяла цифру «двадцать шесть». Выражение лица при этом у нее было таким, что становилось ясно — жизнь закончилась.
И Ларису, и Яну пригласили с кавалерами. Ларисе пришлось брать Лешу, а Яна с радостью притащила на смотрины своего Костю.

***
Леше было безразлично, куда идти с любимой девушкой. В том, что девушка любимая, а намерения у него самые серьезные, сомневаться не приходилось. Когда Лариса в первый раз отказалась с ним встречаться, придумав какую-то невнятную причину, он навязываться не стал, решив взять барышню измором, и начал ежедневно названивать, ничего не предлагая, а лишь спрашивая, как дела. Уже через неделю Лара к его звонкам привыкла, а через две подумала, не взять ли его с собой на праздник. Если что, в смысле, если кто-то вдруг подвернется стоящий, всегда можно будет бросить этого недотепу. А если подходящего принца в ресторане не найдется, то хоть будет кому поухаживать и отвезти домой.
Алексей подошел к делу обстоятельно, заявив, что подарок хочет оплатить сам. Лариса из вредности решила не возражать и не экономить. Правда, она опасалась, что молчаливый и сосредоточенный спутник вдруг вздумает говорить о своих чувствах. Пока она старательно делала вид, будто они друзья. Леша игру принял, но кто его знает, как долго он будет терпеть? На момент похода в гости Алексея смущало лишь одно: идти в чужую компанию было неловко. Да и вообще он — не любил всякие шумные сборища.
— Да там кого только не будет! — отмахнулась от его переживаний Лариса. — И почти никто никого не знает. Нет там никакой компании, а каждой твари по паре.