Глава тридцать первая

Сжимая в руках конверт, Холли посмотрела на кухонные часы. Четверть первого. Раньше Шэрон и Дениз уже давно позвонили бы ей, чтобы узнать, что в конверте. А сейчас телефон молчал. Похоже, известия о помолвке и беременности в этот раз затмили новости от Джерри. Перестань, одернула она себя. Нужно порадоваться за подруг, нужно праздновать сними вместе, как это сделала бы прежняя Холли… А у нее не было сил даже улыбнуться.
Она завидовала им. Завидовала тому, что они уходят вперед, оставляя ее одну. Ей было так тяжело от этого бесконечного одиночества. Она чувствовала себя одинокой даже среди друзей, да что там – даже среди тысячи человек она была одинока. И самое большое одиночество ожидало ее здесь, в пустом доме.
Когда она в последний раз чувствовала себя счастливой? Когда в последний раз хохотала до упаду? Как она тосковала по тем дням, когда можно было ложиться спать, не думая ни о чем, наслаждаться вкусом пищи, а не просто насыщаться, чтоб поддерживать силы, когда она с удовольствием смотрела телевизор, а не тупо таращилась в него, убивая время. Она не хотела больше открывать глаза по утрам и осознавать, что просыпаться незачем. Не хотела больше жить с ощущением, что ей нечего больше ждать. Она хотела снова быть любимой, знать, что Джерри смотрит на нас, чувствовать его взгляд каждую минуту, каждое мгновение. Она хотела чувствовать его прикосновения, его поддержку, его любовь.
Она не хотела больше считать дни до следующего конверта. После этого конверта у неё останется только один – последний. Джерри больше не будет. Останутся воспоминания. Но ведь их не потрогаешь, не обнимешь, не удержишь.
Черт с вами, Шэрон и Дениз, наслаждайтесь своим счастьем. А все, что осталось у Холли, – два последних послания от Джерри. Она медленно вскрыла предпоследний конверт.
Целься в Луну. Даже если промахнешься, все равно останешься среди звезд.
Пообещай, что теперь найдешь себе работу по душе!
…
Улыбка озарила ее лицо.
– Обещаю тебе… – прошептала она.
Ну что ж, это, конечно, не поездка на Лансароте, но это еще один шаг к тому, чтобы вернуться к жизни. Как всегда, она какое то время просто сидела молча, любуясь буквами, написанными его рукой. А потом схватила блокнот, ручку и составила список профессий, пришедших ей в голову.
СПИСОК ВОЗМОЖНЫХ ПРОФЕССИЙ
Агент ФБР. – Я не американка. Не хочу жить в Америке. Нет опыта работы в полиции.
Юрист. – Всегда ненавидела школу. Ненавижу учиться. Даже через десять миллионов лет не пойду поступать в колледж.
Врач. – Бр р р р.
Медсестра. – Уродливая форма.
Официантка. – Буду сама съедать всю еду.
Профессиональный наблюдатель за людьми. – Идея хороша, но кто за это заплатит?
Косметолог. – Я грызу ногти и почти не брею ноги. И не хочу без конца видеть вокруг голые тела.
Парикмахер. – Не хочу такого начальника, как Лео.
Продавец. – Не хочу такого начальника, как Дениз.
Секретарь. – БОЛЬШЕ НИКОГДА В ЖИЗНИ.
Журналист. – Па моему, я пишу с ашипками. Ха ха ха, попробуй себя в качестве комедийной актрисы.
Комедийная актриса. – Перечитай предыдущую шутку. Совершенно не смешно.
Актриса. – Брэд Питт уже женился, так что смысла нет, да и вряд ли тебе удастся когда нибудь затмить успех «Девушек в большом городе».
Фотомодель. – Слишком мелкая, слишком толстая, слишком старая.
Певица. – Подумай еще раз насчет комедийной актрисы.
Реклама. – Крутая бизнес леди, держащая все под контролем. – Пожалуй, надо будет подумать об этом завтра…
В три часа утра Холли наконец забралась в кровать, мечтая о том, как станет крутой рекламщицей, и воображая себя выступающей перед огромной аудиторией в шикарном офисе на верхнем этаже одного из небоскребов Графтон стрит. Как он сказал, целься в Луну… Она проснулась рано утром, все еще не опомнившись от ночных мечтаний, быстро приняла душ, принарядилась и поехала в библиотеку. Нужно было поискать в Интернете работу.
К столу библиотекаря пришлось идти через весь зал. Каблуки невыносимо громко цокали по деревянному полу. Несколько человек даже оторвались от чтения, чтобы взглянуть на источник звука. Холли вспыхнула, осознав, сколько внимания она привлекает. Она замедлила шаг и поднялась на цыпочки, чтобы не касаться каблуками пола. Как в мультфильме, где персонажи специально преувеличивают каждое движение. Она покраснела еще больше, сообразив, что выглядит как полная идиотка. Девочки в школьной форме, явно прогуливающие уроки, дружно захихикали, когда она проходила мимо их стола. Холли остановилась на полдороге, сообразив, что так больше идти нельзя, но не понимая, что же тогда делать.
– А ну тихо там! – прикрикнула библиотекарша на школьниц. Еще больше людей оторвались от книг и с интересом смотрели на странную женщину, застывшую посреди комнаты. Пришлось идти дальше. Она ускорила шаг. Каблуки громко стучали по полу, эхом отражаясь от стен, и звук становился все быстрее и быстрее. Она уже почти бежала к столу, пытаясь скорее прекратить эту пытку.
Библиотекарша подняла голову и улыбнулась, словно удивилась, что у стола кто то есть. Можно подумать, она не слышала, как Холли грохотала тут последние пять минут.
– Здравствуйте, – прошептала Холли. – Можно мне воспользоваться Интернетом?
– Простите? – громко переспросила библиотекарша и наклонилась к Холли, чтобы лучше слышать.
– О… – Холли откашлялась, думая, с каких это пор в библиотеках стали разговаривать громко. – Можно воспользоваться Интернетом?
– Конечно, вон там. – Она улыбнулась, указав на вереницу компьютеров у дальней стены. – Пять евро за двадцать минут.
Холли достала свои последние десять евро. Это все, что ей удалось вытрясти сегодня утром из банкомата, Сзади успела выстроиться огромная очередь, пока она снижала сумму со ста евро до десяти, а банкомат, к ее стыду, каждый раз, когда она вводила цифру, громко пищал, сообщая, что у нее «недостаточно средств». Невероятно, но это все, что у нее осталось. Зато теперь у неё еще больше причин для того, чтобы немедленно приступить к поиску работы.
– Нет, нет, – сказала библиотекарша, возвращая ей деньги. – Заплатите, когда закончите.
Холли посмотрела в дальний угол, где стояли компьютеры. Конечно же они в самом конце, а значит, ей снова придется громко стучать каблуками, шагая через весь зал. Она глубоко вздохнула и отправилась в путь, один за другим минуя ряды столов. Люди за столами выглядели довольно забавно – напоминая костяшки в домино, они поднимали головы один за другим при ее приближении. Добравшись до компьютеров, она обнаружила, что нет ни одной свободной машины. Это было уже слишком – казалось, что все вот вот начнут смеяться над ней. Она сердито взмахнула руками, словно говоря: «Чего вы таращитесь?» – и они снова погрузились в свои книги.
Стоя в центре зала между рядами столов и компьютерами, вцепившись в свою сумочку, Холли беспомощно оглядывалась по сторонам. И туту нее чуть глаза на лоб не вылезли – за одним из компьютеров сидел Ричард собственной персоной и как ни в чем не бывало что то набирал. Она неслышно подкралась к нему и похлопала по плечу. От неожиданности он подпрыгнул в кресле.
– Привет, – прошептала она.
– Привет, Холли, ты что здесь делаешь? – неловко проговорил он, словно она застала его за каким то постыдным занятием.
– Жду компьютер. Я наконец решила поискать работу, – гордо объяснила она. Даже одно упоминание работы позволяло ей почувствовать себя полноценным человеком.
– А, нуты можешь занять этот.
– Нет нет, не нужно из за меня торопиться. – Она смущенно замахала руками.
– Не страшно. Я просто искал кое какую информацию по своей специальности. – Он поднялся со стула и жестом пригласил ее сесть.
– А почему здесь? – удивленно спросила она. – Что, в Блэкроке ист компьютеров?
Она не имела представления, чем именно Ричард зарабатывает на жизнь, и ей казалось невежливым спрашивать его об этом спустя десять лет. Она только знала, что его работа включает в себя белый халат, лабораторию и цветные жидкости в пробирках. Холли и Джек обычно говорили, что он изобретает секретное зелье, которое навсегда избавит мир от счастья. Ей стало вдруг неловко за эти старые шутки.
– Моя работа заставляет меня быть повсюду, – неловко попытался пошутить он.
– Потише, пожалуйста! – прикрикнула на них библиотекарша. Зрители снова обернулись на Холли.
«Ах, вот как, теперь, значит, мы должны шептаться», – разозлившись, подумала она.
Ричард быстро попрощался с ней, расплатился и бесшумно покинул зал.
Холли уселась за компьютер. Сидящий рядом мужчина странно улыбнулся, глядя па нее. Холли улыбнулась в ответ, взглянула на его экран и быстро отвела взгляд. Похоже, это был какой то порносайт. Мужчина продолжал смотреть на нее с загадочной улыбкой на лице. Холли постаралась не обращать на него внимания и углубилась в поиск работы.
Через сорок минут она выключила компьютер, подошла к библиотекарше и положила на стол десять евро. Женщина продолжала стучать по клавишам, не обращая внимания на деньги.
– С вас пятнадцать евро. Холли стало нехорошо.
– Вы же сказали пять евро за двадцать минут.
– Да, правильно, – улыбнулась женщина.
– Но я работала всего сорок минут.
– Вы работали сорок четыре минуты, и это засчитывается как еще двадцать минут, – сказала она, ткнув пальцем в монитор.
Холли раскрыла рот от изумления.
– Но это же всего пара минут. Они не стоят пяти евро.
Библиотекарша продолжала невозмутимо улыбаться.
– То есть я должна заплатить? – Холли была потрясена.
– Да, таковы расценки.
Холли понизила голос и наклонилась к женщине:
– Простите, мне очень неловко, но у меня с собой только десять евро. Можно, я зайду сегодня попозже и принесу остальное?
Библиотекарша покачала головой:
– Это не допускается. Нужно заплатить полную сумму.
– Но у меня нет с собой полной суммы! – возразила Холли.
Женщина смотрела на нее ничего не выражающим взглядом.
– Ну ладно, – прошипела Холли, доставая мобильный.
– Извините, здесь нельзя пользоваться телефонами. – Она указала ей на табличку на стене.
Холли сосчитала до пяти, пытаясь не взорваться.
– Если вы не позволите мне позвонить, я не смогу попросить кого нибудь мне помочь. Если я никому не позвоню, никто не приедет сюда, чтобы привезти денег. Если они не привезут мне денег, я не смогу заплатить вам. Понимаете меня? – Она повысила голос.
Женщина нервно поерзала.
– Можно тогда мне выйти и позвонить с улицы?
Женщина лихорадочно обдумывала дилемму.
– Ну, обычно мы не разрешаем уходить, не расплатившись, но в данном случае, я думаю, можно сделать исключение. – Она улыбнулась и быстро добавила: – Но только в случае, если вы будете стоять прямо перед входом.
– И вы будете меня видеть? – язвительно спросила Холли.
Женщина нервно перелистнула бумаги рядом с компьютером, сделав вид, что ей срочно нужно работать.
Холли вздохнула и побрела к двери, в который раз заставив всех обернуться.
Выйдя за дверь, она задумалась. Кому можно позвонить? Дениз и Шэрон она звонить не хотела. Они бы, конечно, приехали, но нельзя было, чтобы они знали о ее проблемах, особенно сейчас, когда у них так прекрасно идут дела. Она не могла позвонить Киаре, потому что та работала в дневную смену. У Джека были занятия, у Эбби тоже, а Деклан был в колледже.
Она продолжала листать записную книжку, и слезы катились по ее лицу. Большинство этих людей ни разу не звонили ей с тех пор, как умер Джерри. И вот сейчас ей некого попросить о помощи. Она повернулась спиной к библиотекарше, чтобы та не видела, что она плачет. И что же теперь делать? Какая глупая ситуация, звонить кому то из за пяти евро. Еще более глупая, учитывая, что звонить совершенно некому. Но нужно что то придумать, или эта старая дура наверняка вызовет полицию. Она набрала первый номер, пришедший в голову.
– Привет, это Джерри. Оставьте свое сообщение после сигнала, и я свяжусь с вами, как только смогу.
– Джерри, – всхлипнула Холли, – ты так мне нужен…
Полчаса спустя Холли все еще стояла у дверей библиотеки. Библиотекарша внимательно следила за ней, опасаясь, что она сбежит. Холли с ненавистью посмотрела на нее.
– Идиотка, – проворчала она.
Наконец из за поворота показался мамин автомобиль, и Холли постаралась сделать вид, что все в порядке. Улыбающееся лицо матери за стеклом автомобиля напомнило ей, как мать забирала ее из школы, когда она была ребенком. Это было такое счастье – вот показался знакомый автомобиль, и, значит, еще один ужасный школьный день остался позади. Сейчас Холли снова, как в детстве, ждала мать, чтобы та увезла ее отсюда. До тех пор, пока Холли не познакомилась с Джерри, она ненавидела школу. Он изменил для нее все – они всегда садились вместе, и каждый вечер она с нетерпением ожидала следующего дня, когда сможет снова сесть рядом с ним и кокетничать, а он будет смешить ее, заставляя сердиться учителей. Она всегда смеялась, а он выходил сухим из воды, вовремя делая серьезное лицо.
Год за годом на каждом родительском собрании учителя предупреждали ее родителей, что Джерри плохо на нее влияет. Приходя домой, они всегда хохотали, вспоминая, что им опять наговорили. Они ведь сами видели, как Джерри влиял на нее. Он сделал их дочь счастливой, и пусть она смеялась на уроках – пока это не отражалось на ее оценках, все было хорошо. Они знали, что, если бы не Джерри, Холли проводила бы в школе куда меньше времени.
У Холли снова потекли слезы. Подоспевшая Элизабет испуганно обняла ее.
– Холли, что случилось? – спросила она, гладя ее по голове. По мере того как Холли объясняла, что случилось, она все больше и больше закипала.
– Ладно, дорогая, подожди меня в машине. Сейчас я с ней разберусь.
Так Холли и сделала. Она уселась в машину и включила радио, дожидаясь, пока мама разберется с ее обидчицей.
– Вот корова, – проворчала мать, садясь в машину. Она взглянула на Холли, заплаканную и безжизненно прислонившуюся к окну. – Давай поедем к нам? Посидишь, отдохнешь…
Холли благодарно улыбнулась, и слезинка капнула ей на ладонь. Звук показался ей прекрасным.
Свернувшись рядом с матерью на диване, Холли снова чувствовала себя подростком. Они раньше часто сидели с мамой вот так, делясь друг с другом последними новостями. Вот бы снова поболтать с ней, смеясь, как это было тогда… Мать оторвала ее от этих мыслей.
– Я звонила тебе вчера. Тебя не было дома? – спросила она, отпивая чай.
Ах, этот чай, он всегда творит чудеса. В нем есть ответ на все твои вопросы. Ты хочешь поделиться тайной – и наливаешь чашку чая, тебя уволили – ты наливаешь чашку чая, твой муж говорит, что у пего опухоль мозга, – и ты снова наливаешь чашку чая…
– Да, я ужинала с девочками и еще с доброй сотней других незнакомых мне людей. – Холли потерла глаза.
– И как девочки? – ласково спросила Элизабет. Она всегда хорошо находила общий язык с друзьями Холли, ведь они все были милыми людьми, не то что приятели Киары, на которых и смотреть то было страшно.
Холли глотнула чаю.
– Шэрон беременна, а Дениз выходит замуж, – сказала она, глядя в потолок.
– О, – проговорила Элизабет, не зная, как реагировать, учитывая тон дочери. – И что ты об этом думаешь? – спросила она, ласково убирая волосы с лица Холли.
Холли опустила глаза и попыталась взять себя в руки. Не получилось, плечи задрожали, и она зарыдала, пытаясь спрятать лицо в волосах.
– Холли… – Элизабет поставила чашку на стол и села рядом с дочерью. – Ничего страшного, дорогая. Поплачь…
Холли не могла вымолвить ни слова. И тут дверь распахнулась и раздался вопль Киары:
– МЫ ДО О ОО МА А А!
– Отлично, – прошептала Холли, спрятав голову на груди у матери.
– ГДЕ ВСЕ? – кричала Киара, хлопая дверями по всему дому.
– Минутку, дорогая, – сердито откликнулась Элизабет, досадуя, что им с Холли помешали. Давно Холли не была с ней откровенна, с момента похорон она все держала в себе и, видимо, уже не могла сама с этим справиться. Только бы приход Киары не загнал ее обратно в раковину.
– У МЕНЯ НОВОСТИ! – Голос Киары звучал все громче по мере того, как она подходила к гостиной. Мэтыо распахнул дверь, держа Киару на руках. – Мы с Мэтыо возвращаемся в Австралию! – радостно выкрикнула она. И застыла, увидев, что сестра плачет у матери на груди. Она высвободилась из его объятий, выпроводила его из комнаты и тихо закрыла дверь.
– Вот и Киара уезжает, мама! – Холли зарыдала еще сильнее, и Элизабет тоже тихо заплакала, обнимая ее.
Холли допоздна проговорила с матерью обо всем, что накипело у нее на сердце за эти месяцы. И хотя мать очень старалась ее утешить, Холли не стало легче. Она переночевала в гостевой спальне, и утро встретило ее своим будничным безумием. Брат и сестра наперегонки носились по дому, вопя о том, что они опаздывают в колледж и на работу, отец кричал им вслед, чтобы они шевелились, а мать умоляла всех вести себя потише, чтобы не беспокоить Холли. Холли улыбнулась, слушая все это. Жизнь продолжалась, и ничто не могло отгородить се от этой жизни.
Ближе к обеду отец подбросил ее домой и вложил в ладонь чек на пять тысяч евро.
– Папа, я не могу это взять, – проговорила Холли.
– Возьми, – ласково сказал он, отводя се руку. – Позволь нам помочь тебе, дорогая.
– Я отдам вам все до цента. – Она крепко обняла его.
Холли помахала ему вслед и взглянула на чек в своей руке. Гора рухнула у нее с плеч. На эти деньги можно сделать столько всего! Она зашла в кухню и заметила красную лампочку, мигающую на автоответчике. Она нажала на кнопку воспроизведения.
На автоответчике было шесть сообщений.
Первое было от Шэрон, которая спрашивала, все лив порядке, потому что целый день от нес не было известий. Второе – от Дениз, она тоже спрашивала, все ли в порядке, потому что от нее не было известий весь день. Видимо, они сговорились.
Третий звонок был от человека, пытавшегося продать какие то картины.
Четвертый был от Шэрон, пятый – от Дениз, а на шестом просто повесили трубку. Она стерла все сообщения и побежала наверх переодеться. Еще рано было звонить Шэрон и Дениз. Сначала нужно было привести в порядок свою жизнь, чтобы разговаривать с ними на равных.
Она уселась за компьютер и начала составлять резюме. Уж в этом деле она была настоящая профи, хоть ей и давненько не приходилось ходить на собеседование. А даже если ее позовут па собеседование, кто захочет взять на работу человека, целый год просидевшего дома?
Ей потребовалось два часа, чтобы наконец напечатать что то более или менее пристойное. То есть на самом деле она была очень горда творением рук своих: судя по резюме, она была по настоящему умным и опытным человеком. Холли злорадно хмыкнула, подумав о своих будущих работодателях, – уж она постарается внушить им, что перед ними отличный сотрудник. Перечитав резюме, она решила, что и сама взяла бы себя на работу.
Холли переоделась и завела машину, которую наконец снова смогла заправить. Припарковавшись у кадрового агентства, она взглянула в зеркало заднего вида и бодро тряхнула головой. Больше медлить нельзя. Если Джерри велел ей найти работу, значит, она ее найдет.

Глава тридцать третья

Холли придвинула стул и села рядом с ним. Что могло случиться? Она что то не то сказала? Холли с беспокойством смотрела ему в лицо, не зная, что сказать. Никогда она не видела брата в таком состоянии.
– Ричард, что случилось? – неловко спросила она, тронув его за руку. Жест получился совершенно неестественный, словно она боялась дотрагиваться до него.
Ричард молчал.
Пухлая официантка, на этот раз в канареечно желтом переднике, неслышно подошла к столику и поставила перед ними коробку салфеток.
– Возьми. – Холли протянула Ричарду салфетку. Он вытер глаза и высморкался, громко, по мужски. Звук получился настолько неожиданный, что Холли еле сдержала улыбку.
– Прости, – пробормотал Ричард, пряча глаза.
– Ну что ты! – Она снова взяла его за руку, и на этот раз получилось более естественно. – Ничего страшного. Я сама в последнее время то и дело плачу.
Он попытался улыбнуться.
– Вес разваливается па куски, Холли, – с тоской сказал он, вытирая салфеткой покатившуюся слезу.
– О чем ты? – Она была потрясена до глубины души. Ее брат казался совершенно другим человеком. А может быть, она просто никогда не видела, какой он на самом деле. За последние несколько месяцев она открыла в нем столько нового, что не знала, чего ожидать дальше.
Ричард вздохнул и глотнул чаю. Холли жестом попросила принести и ей чашку.
– Знаешь, Ричард, я недавно обнаружила, что если с кем то поделиться своими проблемами, становится легче, – осторожно заговорила Холли. – Для меня это было настоящим откровением. Я несколько месяцев держала все в себе, думая, что смогу вынести что угодно. – Она мягко улыбнулась ему: – Расскажи мне, что случилось.
Он опустил глаза.
– Если хочешь, я даже не буду ничего советовать, просто выслушаю тебя. Это останется между нами.
Он взглянул на Холли, а затем перевел взгляд на солонку в центре стола и, обращаясь к ней, произнес:
– Меня уволили.
Холли молчала, ожидая, что он скажет что то еще. Через некоторое время Ричард поднял на нее взгляд.
– Это не так уж и страшно, Ричард. – Она улыбнулась. – Я знаю, что ты любил свою работу, но ты можешь найти другую. Меня, например, постоянно увольняли, если это может тебя утешить…
– Меня уволили еще в апреле, Холли, – нетерпеливо перебил он. – А сейчас уже сентябрь. И я не могу ничего найти… ничего по своей специальности… – Он отвернулся.
– О… – Холли не знала, что на это сказать. Помолчав, она заговорила снова: – Но ведь Мередит работает, так что у тебя все равно есть какие то деньги. Просто не торопись, поищи работу по душе… Я знаю, сейчас тебе сложно, но…
– Мередит ушла от меня, – еле слышно сказал он.
Холли всплеснула руками. Бедняга Ричард. Ей самой никогда не нравилась эта ведьма, но Ричард ее просто боготворил.
– А дети? – осторожно спросила она.
– Они остались с ней. – Его голос задрожал.
– О, Ричард, мне так жаль. – Она сжала ладони. Обнять его сейчас? Или, наоборот, не трогать?
– Мне тоже жаль, – проговорил он с тоской в голосе и опять уставился на солонку.
– Ты не виноват, Ричард, не вини себя. – Она не знала, что еще сказать.
– Я не виноват? – дрожащим голосом переспросил он. – Она сказала мне, что я жалкий человек, не способный даже позаботиться о своей семье…
– Не слушай ты эту стерву! Ты прекрасный отец и верный муж, – твердо сказала она, действительно веря в то, что говорит. – Тимми и Эмили очень любят тебя, потому что ты фантастический отец, так что забудь о том, что наговорила эта сумасшедшая. – Она обняла его, чувствуя, как он дрожит. Она ужасно разозлилась на Мередит, ей хотелось просто надавать ей оплеух. То есть ей и раньше этого хотелось, но теперь на то были веские причины.
Ричард немного успокоился, высвободился из ее объятий и прижал к лицу салфетку. У Холли сжалось сердце. Он всегда хотел быть безупречным, создать идеальную семью, свой собственный идеальный мир, и ничего у него не вышло. Это, должно быть, ужасно тяжело.
– А где ты живешь? – Она вдруг сообразила, что он уже несколько месяцев не живет дома.
– В мотеле недалеко от твоего дома. Хозяева – очень милые люди. – Он отпил еще чаю. Да, от тебя уходит жена, и ты наливаешь себе чашку чая…
– Ричард, ты не должен оставаться там, – возразила Холли. – Почему ты никому ничего не сказал?
– Потому что думал, что мы помиримся, но… но она уже сделала свой выбор.
Холли очень хотелось пригласить его пожить у нее, но она не могла. У нее слишком много своих проблем. Ричард должен это понять.
– А родители? – спросила она. – Они будут рады помочь тебе.
Ричард покачал головой:
– Нет. Там Киара и еще Деклан, я не хочу сидеть у них на голове. Я же взрослый человек.
– Ричард, не глупи, – возразила она. – Там есть свободная комната, в которой ты жил раньше. Я уверена, что ты вполне можешь снова поселиться в ней. – Она пыталась убедить его. – Я сама ночевала там пару дней назад!
Он поднял на нее глаза.
– И нет ничего страшного в том, чтобы иногда возвращаться в дом, где ты вырос. Там же душа отдыхает. – Она ободряюще улыбнулась ему.
Он начал сомневаться:
– Да?… Ну не знаю. По моему, идея не очень хорошая, Холли.
– Если тебя беспокоит Киара, то она через пару недель улетает обратно в Австралию вместе со своим другом, так что в доме станет… потише.
Похоже, это известие его немного обрадовало. Холли улыбнулась:
– Ну что? Давай, идея отличная, и тебе не придется выбрасывать деньги, оплачивая эту дыру, какими бы чудесными ни были ее хозяева.
Ричард было воодушевился, но затем снова скис:
– Я не могу просить об этом родителей, Холли. Я… я не знаю, что им сказать.
– Я пойду о тобой, – уверенно заявила она. – И поговорю с ними. Честно, Ричард, я уверена, что они с удовольствием примут тебя. Ты же их сын, они тебя любят. Мы все тебя любим, – добавила она, сжав его руку.
– Хорошо, – наконец сдался он.
– Кстати, Ричард, спасибо тебе за сад. – Она улыбнулась и поцеловала его в щеку.
– Откуда ты знаешь? – изумился он. Она улыбнулась:
– У тебя настоящий талант. Я заплачу тебе за твой труд все до последнего пенни. Как только на работу устроюсь.
Они сели в машины и отправились в Портмарнок, в дом, в котором когда то выросли.
Несколько дней спустя Холли критически рассматривала себя в зеркале в туалете. Она пришла на свое первое собеседование. Ей пришлось купить для этого новый костюм – она слишком похудела, чтобы надеть что то из старого. Сейчас она выглядела просто великолепно – косном был черный в тонкую розовую полоску, под пиджак она надела розовую блузку в тон. Она уже сама ощущала себя крутой бизнес леди. Осталось только убедить в этом всех остальных. Она подкрасила губы, поправила волосы, вздохнула и вернулась в приемную.
Опустившись в кресло, она принялась рассматривать других претендентов. Все они были намного моложе ее, и у каждого на коленях лежала толстая папка. Она испуганно оглядела зал… да, у всех без исключения были такие папки. Она подошла к секретарю.
– Простите, – смущенно обратилась к ней Холли.
Девушка подняла голову и улыбнулась:
– Да?
– Вы знаете, я вышла на минутку и, кажется, пропустила момент, когда раздавали папки. – Холли вежливо улыбнулась.
Девушка не поняла, о чем речь:
– Простите, какие пайки?
Холли обернулась и указала на папки, лежащие на коленях у всех присутствующих.
Секретарь улыбнулась и жестом поманила ее к себе.
Холли заправила волосы за ухо и подвинулась ближе:
– Да?
– Они просто принесли с собой портфолио, – еле слышно прошептала секретарь, стараясь, чтобы никто не услышал.
Холли замерла:
– Ага… А мне тоже нужно было принести?
– А у вас оно есть? – спросила девушка, глядя на нее с дружелюбной улыбкой.
Холли растерянно покачала головой.
– Ну, тогда не волнуйтесь. Это не обязательно, люди приносят это с собой, чтобы пустить пыль в глаза, – прошептала она, и Холли облегченно улыбнулась.
Она вернулась на место, все еще нервничая. Ей никто ничего не сказал про какие то дурацкие портфолио. Почему она никогда ни о чем не знает? Она нервно поерзала в кресле, оглядываясь по сторонам. Офис был очень уютным, из огромных окон лилось много света, высокие потолки создавали ощущение пространства. Здесь можно было просидеть целый день. Холли так расслабилась, изучая обстановку, что у нее даже не екнуло сердце, когда прозвучало ее имя. Она не спеша встала и направилась к двери. Секретарша подмигнула ей. Холли улыбнулась. Почему то она уже чувствовала себя здесь как дома. Она остановилась перед дверью и глубоко вздохнула.
Целься в Луну, прошептала она себе, целься в Луну.

Глава тридцать пятая

Холли вздохнула и вышла из машины. Уже давно пора было навестить Шэрон, нельзя так себя вести. Она подошла к ее машине и вдруг заметила, что Шэрон там нет. Из машины вышел Джон. У Холли ёкнуло сердце. Только бы с Шэрон ничего не случилось.
– Привет, Холли, – мрачно произнес Джон, захлопывая за собой дверцу.
– Джон! Где Шэрон? – испуганно спросила она.
– Я только что из больницы. – Он подошел к ней.
Холли закрыла лицо руками, чувствуя, что начинает плакать.
– Господи, с ней все в порядке?
Джон смутился:
– Ну да, обычный осмотр, я сейчас поеду за ней.
Холли опустила руки.
– Вот как? – Она чувствовала себя полной дурой.
– Если ты так о ней беспокоишься, могла бы и позвонить.
Холли закусила губу:
– Да, я понимаю. Зайдешь? Я угощу тебя чаем. – Она усмехнулась, услышав свои слова. Похоже, она становится такой же, как все они.
Холли включила чайник и достала чашки. Джон сел к столу.
– Шэрон не знает, что я здесь, так что я буду тебе признателен, если ты ничего ей не скажешь.
– Ладно. – Холли почувствовала себя еще более разочарованной. Шэрон даже не хочет видеть ее. Видимо, на ней окончательно поставлен крест.
– Она скучает по тебе.
Холли поставила чашки на стол и села рядом с ним.
– Я тоже по ней скучаю.
– Ты не звонила три недели, Холли.
– Ну, не три недели, – не согласилась она.
– Почти три… в любом случае не важно, сколько именно это длится, вы же раньше каждый день болтали по телефону.
– Все очень изменилось, Джон, – неожиданно разозлилась Холли. Неужели они не понимают, каково ей? Почему каждый раз нужно объяснять заново?
– Послушай, мы понимаем, что тебе пришлось пережить… – начал Джон.
– Вы понимаете, что мне пришлось пережить, Джон, это понять несложно, но вы, похоже, не понимаете, что я все еще переживаю это!
– Это неправда.
– Нет, правда. Я не могу просто жить, как все вы, и притворяться, что ничего не случилось.
– То есть вот так это для тебя выглядит?
– А как иначе? – язвительно ответила она, – у Шэрон будет ребенок, Дениз выходит замуж…
– Холли, это называется жизнь. И ты, похоже, забыла, что это такое. Я не говорю, что тебе легко, потому что по себе знаю, каково тебе. Мне тоже не хватает Джерри. Он был моим лучшим другом. Он всю жизнь жил рядом со мной. Мы с ним в детский сад вместе ходили, черт возьми. Мы вместе ходили в школу, играли в одной футбольной команде. Я был свидетелем у него на свадьбе, а он – на моей! Если у меня были проблемы, я шел к Джерри, если я хотел повеселиться, я шел к Джерри. Я рассказывал ему то, что никогда не сказал бы Шэрон, а он говорил мне то, что никогда не сказал бы тебе. И если я не был на нем женат, это не значит, что я скучаю по нему меньше тебя. И если он умер, это не значит, что я тоже должен перестать жить.
Холли онемела от неожиданности.
– Да, это трудно. Да, это самое ужасное, что когда либо со мной случалось, и, наверное, навсегда останется самым печальным событием в моей жизни. Но я не собираюсь сдаваться! Я не перестану ходить в паб из за того, что на тех стульях, где когда то сидели мы с Джерри, сейчас сидят два других парня, шутят и смеются… Я не перестану ходить на Футбол из за того, что мы всегда ходили туда вдвоем, я могу вспоминать об этом и улыбаться, но я не перестану ходить туда.
У Холли покатились слезы, а Джон продолжал говорить:
– Шэрон знает, как ты страдаешь, и она понимает тебя. Но ты тоже пойми: у нее сейчас такой важный период в жизни, и ей нужна ты, ее лучшая подруга. Ей нужна твоя помощь так же, как тебе нужна ее. Я же не могу дать ей какой то женский совет, как это делают подруги. Мы все чего то боимся, Холли, но нельзя прекращать из за этого жить.
– Я стараюсь, Джон, – всхлипнула Холли, вытирая слезы.
– Я знаю. – Он взял ее ладони в свои. – Но ты нужна Шэрон. И если ты будешь делать вид, что ничего не происходит, никому от этого лучше не станет.
– Я сегодня ходила устраиваться на работу, – по детски всхлипнула она.
Джон с трудом сдержал улыбку:
– Это отличные новости, Холли. И как все прошло?
– Паршиво, – буркнула она. Джон расхохотался.
– Ты знаешь, она ведь уже на пятом месяце.
– Что? – Холли изумленно подняла на него глаза. – Она ничего мне не говорила!
– Боялась, – усмехнулся он. – Думала, что ты разозлишься, перестанешь с ней разговаривать…
– Как она могла так думать? – в сердцах воскликнула Холли.
– А разве она ошиблась? – Он удивленно поднял брови. – Как же тогда это называется?
Холли отвела взгляд:
– Я хотела позвонить ей, правда хотела. Я каждый день снимала трубку, но не могла этого сделать. Я все откладывала на завтра… Прости меня, Джон. Я на самом деле очень рада за вас обоих.
– Спасибо, конечно, но это нужно было говорить не мне.
– Я понимаю, я такая ужасная! Она никогда меня не простит!
– Не глупи, Холли, это же Шэрон! Она уже завтра обо всем забудет, Холли с надеждой взглянула на него.
– Ну, может быть, не завтра. Может быть, через год… дай ей время, и когда нибудь она все же простит тебя…
– Перестань! – Холли со смехом ткнула его в бок. – Можно, я сейчас поеду за ней вместе с тобой?
У Холли засосало под ложечкой, когда они подъехали к больнице и она увидела Шэрон. Она стояла одна на улице, ожидая Джона. Она была такая красивая, что Холли невольно улыбнулась. Шэрон станет мамой. Невероятно – она уже на пятом месяце. Значит, когда они ездили в отпуск, она была на третьем месяце и ничего не сказала! И главное, Холли не замечала в ней никаких изменений. Конечно, большого живота на третьем месяце еще не могло быть, но, когда она надевала джинсы, маленький живот явственно просматривался. И он ей очень шел. Холли вышла из машины, и Шэрон изменилась в лице при виде нее.
О нет, сейчас Шэрон закричитна нее. Скажет, что она ее ненавидит, что она больше не хочет ее знать, что она дрянь, а не подруга, что…
Шэрон улыбнулась и протянула к ней руки.
– Иди ко мне, дурочка, – засмеялась она. Холли бросилась ей на шею и зарыдала:
– Шэрон, прости меня, я ужасный человек. Прости, прости, прости меня, я не хотела…
– Замолчи, глупышка, и обними меня. – Она тоже прослезилась.
Они долго стояли, обнявшись, а Джон смотрел на них.
– Г хм, – кашлянул он наконец.
– Иди к нам, – засмеялась Холли, обнимая и его тоже.
– Я полагаю, идея была твоя. – Шэрон повернулась к мужу.
– Нет, совсем нет. – Он подмигнул Холли. – Я увидел Холли на улице, она попросила ее подбросить и…
– Ну да, – засмеялась она и, взяв Холли за руку, пошла к машине. – Надеюсь, меня ты подбросишь тоже?
– Так что они говорят? – спрашивала Холли, как дитя, прыгая на заднем сиденье. – Что там?
– Ты не поверишь, Холли. – Шэрон обернулась и с наслаждением следила за выражением ее лица. – Доктор сказал, что… ну, я ему верю, он один из лучших в своем роде… в общем, он сказал…
– Что? Что? – Холли не могла дождаться ответа.
– Он сказал, что там ребенок! Холли рассердилась.
– Очень смешно! Девочка или мальчик?
– Пока что это оно. Они еще не уверены.
– А ты бы хотела знать, какого «оно» пола? Если бы они могли сказать?
– Ну, не знаю, я об этом еще не думала. – Шэрон посмотрела на Джона, и они нежно улыбнулись друг другу.
Холли снова кольнула зависть. Она откинулась на сиденье, дождалась, пока это пройдет, а затем к ней вернулось прежнее радостное состояние. Все втроем заехали к Холли. Они с Шэрон не могли расстаться сразу после того, как помирились. Им нужно было столько сказать друг другу.
– Шэрон, а Холли сегодня ходила на собеседование, – сообщил Джон, когда ему удалось наконец вставить слово.
– Правда? Я не знала, что ты начала искать работу!
– Это новое задание от Джерри, – улыбнулась Холли.
– А, так вот что было в этом месяце! И как прошло?
Холли скривилась и спрятала лицо в ладонях: – Ужасно, Шэрон. Я выглядела полной дурой.
– Правда, что ли? – захихикала Шэрон. – А что за работа?
– Продавать рекламные площади для журнала «X».
– Ух, ты, я его все время на работе читаю.
– Я не слышал о таком, что это за журнал? – заинтересовался Джон.
– Ну, обо всем понемногу. Мода, спорт, культура, рестораны, рецензии… правда, обо всем.
– И реклама, – задумчиво добавила Холли.
– Ну, не такая уж там и хорошая реклама, если Холли Кеннеди еще не работает у них, – ласково сказала Шэрон.
– Спасибо… Но вряд ли они возьмут меня.
– Почему? Что было не так на интервью? Не могла же ты совсем провалиться.
– Ну, представь себе, работодатель тебя спрашивает, работала ли ты когда нибудь в журнале или газете, а ты ему отвечаешь, что однажды составила информационное письмо для одной захудалой компании. – Она опустила голову на стол.
Шэрон прыснула:
– Информационное письмо? Я надеюсь, ты не имеешь в виду дурацкие листовки, которые ты печатала про ту свою фирму?
Джон и Шэрон хором расхохотались.
– Ну да, это же тоже что то вроде рекламы… – пробормотала Холли и засмеялась, чувствуя себя еще хуже, чем раньше.
– Да а, ты еще отправила нас их расклеивать, а был ужасный дождь и холодище! Мы несколько дней убили на это!
– Точно, – смеялся Джон. – А помнишь, однажды вечером ты послала нас с Джерри расклеить целую сотню таких бумажек? – Его глаза хитро блеснули.
– Ну да, а что? – Холли боялась представить, что он собирается сказать.
– Мы запихнули их в мусорку за пабом Боба, а сами пошли пропустить по кружечке. – Он хохотал, вспоминая об этом, а у Холли перехватило дух от негодования.
– Ах вы негодяи! Из за вас двоих компания разорилась, а я потеряла работу!
– Я бы сказала, что она разорилась в ту минуту, когда первый человек увидел твою листовку, Холли, – хмыкнула Шэрон. – В любом случае ты же каждый день стонала, что не хочешь там работать.
– Конечно, это очередное место, где Холли не хотела работать, – засмеялся Джон. Он был прав.
– Да, но на эту работу я бы никогда не стала жаловаться, – печально сказала Холли.
– Будет миллион других, – заверила се Шэрон. – Нужно немного поработать над тем, что ты говоришь на интервью.
– А что вы мне посоветуете?
– Во первых, не забудь, что ты составляла информационное письмо о компании, – расхохотался Джон.
– Замолчи, – засмеялась Холли. – Лучше расскажи, чем еще вы с Джерри занимались за моей спиной, – потребовала она.
– Настоящий друг умеет хранить секреты! – гордо ответил он.
Холли и Шэрон удалось выжать из него пару историй, и сегодня Холли узнала кое что новое о своем муже. Они смеялись весь вечер без остановки, и Холли была счастлива, что ее подруга вернулась.

Глава тридцать седьмая

Холли восторженно рассматривала огромное здание, возвышающееся перед ней. Наступил ее первый рабочий день, и она верила: здесь ее ожидает большое будущее. Здание было расположено в самом центре, журнал «X» занимал несколько комнат на втором этаже, над маленьким кафе. Прошлой ночью Холли так и не смогла заснуть от возбуждения, но это все же было намного лучше, чем тот ужас, который она обычно испытывала перед новой работой. Крису она перезвонила немедленно (точнее, после того, как еще три раза прослушала его сообщение), а затем сообщила новость всем друзьям и родственникам. Все были в восторге, и сегодня утром перед выходом родители прислали ей прекрасный букет с пожеланиями удачи.
Как перед первым сентября, она накупила ручек, блокнотов, папку и новый портфель, чувствуя себя намного уверенней благодаря всем этим штукам. Но, несмотря на возбуждение, ей все же было немного грустно. Грустно оттого, что Джерри не мог разделить ее успех. У них была особая традиция – каждый раз, когда Холли устраивалась на новую работу (а это случалось довольно часто), Джерри будил ее сам, приносил ей завтрак в постель, готовил сэндвичи с ветчиной и сыром, клал в сумку яблоко, пакетик чипсов и плитку шоколада. А затем он завозил ее на работу, обязательно звонил в обед узнать, хорошо ли играют с ней другие дети, а вечером приезжал ее забрать. Потом они ужинали вместе, он слушал, как Холли рассказывает про новых сослуживцев, и смеялся над ее жалобами. Конечно, так было только в самый первый день, все остальные дни они просыпались в последний момент, наперегонки бежали в душ и, сонные, переругивались на кухне, попивая кофе и пытаясь проснуться. Потом они целовались на прощание и расходились на целый день, Л на следующий день все начиналось сначала. Если бы она знала, что у них так мало времени, она не стала бы тратить дни на эту суету…
В любом случае этим утром все было по другому. Она проснулась в пустом доме, в пустой постели, и никто не принес ей завтрак. Ей не пришлось бороться за то, чтобы первой попасть в душ, на кухне стояла полная тишина, никто не чихал и не кашлял. А ведь она почти убедила себя, что, когда она проснется, Джерри каким то чудесным образом появится, чтобы поздравить ее, – ведь это был их ритуал, и сегодняшний день был особенным, а без него все это совсем не то. Но смерть не делает исключений. Тот, кто ушел, уже не вернется. Она присела за стол и немного всплакнула, но ей принесли букет, и пришлось отвлечься от грустных мыслей.
Холли оглядела себя, чтобы убедиться, что у нее не разошлась молния на брюках, а все пуговицы застегнуты правильно. Удовлетворенная увиденным, она решительно поднялась по лестнице. Она вошла в приемную, и секретарь, запомнившая ее еще по собеседованию, приветливо улыбнулась ей и встала.
– Привет, Холли. – Они пожали друг другу руки, – Добро пожаловать в нашу скромную обитель.
Холли эта девушка сразу же понравилась, с первой встречи на собеседовании. Она казалась ровесницей Холли – блондинка с длинными волосами и неизменно приветливой улыбкой.
– Меня зовут Элис, и я работаю здесь, в приемной, как ты уже поняла. Пойдем, босс ждет тебя.
– Господи, я же не опоздала, правда? – испуганно спросила Холли, глядя на часы. Она специально вышла пораньше на случай пробок, и у нее должно было оставаться достаточно времени. Еще не хватало опоздать в первый же день.
– Нет, совсем нет, – ответила Элис, провожая ее в кабинет мистера Фини. – Крис и все остальные – они трудоголики. Им больше незачем жить. Уж меня то ты здесь точно после шести не увидишь.
Холли засмеялась. Элис напомнила ей, какой она сама была раньше.
– Так что не думай, что ты должна приходить Рано и уходить поздно только потому, что так делают они. Я думаю, Крис просто живет в офисе, так что тебе его не переплюнуть. Этот человек – сумасшедший, – громко сообщила она, открывая дверь.
– Кто сумасшедший? – грозно переспросил Крис, поднимаясь со стула и потягиваясь.
– Вы, – улыбнулась Элис, закрывая дверь.
– Вы видели, как они со мной обращаются? – засмеялся Крис.
Холли пожала ему руку, радостно думая о том, какая здесь чудесная дружеская обстановка.
– Спасибо, что взяли меня на работу, мистер Фипи, – сердечно сказала Холли.
– Зови меня Крис. Не нужно благодарностей. В конце месяца мне придется благодарить тебя.
Холли растерялась, не понимая. Он что, собирается уволить ее в конце месяца?
– У нас ежемесячный журнал, Холли, вот что я имел в виду, – засмеялся он.
– А… хорошо, – с облегчением улыбнулась Холли. – А я было подумала, что вы уже планируете мое увольнение.
– Ну что ж, пойдем, я покажу тебе наш офис. – Он повел ее через зал. На стенах под стеклом висели обложки журналов – всех, что были изданы за последние двадцать лет.
– Это наш муравейник.
Он толкнул дверь, и Холли увидела огромную комнату, уставленную столами. Люди озабоченно разговаривали по телефону или что то лихорадочно печатали. Они приветствовали вошедших. Холли улыбнулась, помня о том, что первое впечатление – всегда самое важное.
– Благодаря этим замечательным журналистам я могу оплачивать свои счета, – усмехнулся Крис. – Знакомься. Киара – редактор отдела моды, Мэри отвечает за рестораны, а это Брайан, Стивен, Гордон, Эшлинг и Трэйси. Чем они занимаются, тебе знать не обязательно, они просто бездельники.
Один из мужчин помахал ему рукой, не отрываясь от телефонной трубки. Холли предположила, что это один из упомянутых бездельников.
– Знакомьтесь, это Холли! – представил ее Крис.
Все заулыбались и тоже помахали ей, ни на секунду не отрываясь от работы.
– У нас еще много внештатных журналистов, но они редко заходят в офис. – Крис уже вел ее к следующей двери. – А здесь прячутся наши компьютерщики. Это Дэрмот и Вэйн, они разрабатывают макеты и занимаются дизайном, так что тебе придется много сотрудничать с ними по вопросам рекламы. Ребята, это Холли.
– Привет, Холли. – Они поднялись, пожали ей руку и снова вернулись к компьютерам.
– Они у меня отлично вышколены, – хмыкнул Крис и повел Холли обратно в приемную. – А это конференц зал. Каждое утро без четверти девять мы проводим совещания, но тебе нужно будет присутствовать только по понедельникам, чтобы иметь общее представление о том, что происходит.
Холли кивала, внимательно слушая его, одновременно пытаясь запомнить имена всех, с кем он ее знакомил.
– Туалеты находятся внизу. А сейчас я покажу тебе твой кабинет.
Холли восхищенно таращилась по сторонам, пока они шли обратно. Никогда еще она не работала в подобном заведении.
– Добро пожаловать! – Он открыл дверь и пропустил ее вперед.
Холли осмотрелась: впервые у нее будет собственный кабинет, пусть в нем и помещаются только шкаф и письменный стол. На столе возле компьютера штабелями громоздились папки. Шкаф был завален книгами, папками и связками старых журналов. Позади было огромное, почти во всю стену, окно. Да, здесь она определенно сможет работать.
– Мне нравится. – Она улыбнулась Крису, ставя свой портфель на стол и оглядываясь по сторонам.
– Вот и хорошо, – ответил Крис, – наш последний сотрудник был очень аккуратным человеком, так что в этих папках ты сможешь найти всю необходимую тебе информацию. Если будут какие то вопросы, заходи и спрашивай. Мой кабинет через стенку. – Он постучал по стене. Холли кивнула. – Я не жду чудес, поскольку знаю, что для тебя это все достаточно ново, и именно поэтому я думаю, что возникнет масса вопросов. Наш следующий номер выйдет на следующей неделе, мы выпускаем журнал в первых числах каждого месяца.
Холли испуганно взглянула на него, осознав, что у нее всего неделя на то, чтобы разобраться с текущим номером.
– Не волнуйся, – снова улыбнулся он. – Я хочу, чтобы сейчас ты занялась ноябрьским выпуском. Ознакомься с макетом журнала, общий стиль у нас не меняется, так что ты быстро сообразишь, на какой странице что находится. Для одного человека работы немало, но если ты серьезно подойдешь к вопросу, ты справишься. Как я уже говорил, макетами занимаются Дэрмот и Вэйн, они покажут тебе стандартный макет, а если будут какие то поручения, проси Элис. Ее работа – помогать всем понемногу.
Он замолчал и поглядел на нее.
– Ну вот. Вопросы есть?
Холли отрицательно покачала головой:
– Нет, вы очень понятно все объяснили.
– Что ж, тогда я тебя оставлю.
Он закрыл дверь. Холли присела за свой новый стол, думая, что же делать дальше. Судя по всему, работа обещала быть очень напряженной, но ее это радовало – пора было наконец занять свою голову чем то полезным. Прежде всего она решила записать в блокнот все имена, какие успела запомнить, – держать их все в памяти было совершенно невозможно. А затем открыла первую попавшуюся папку и углубилась в чтение.
Она так увлеклась, что очнулась, только когда закончился обеденный перерыв. Судя по звукам, все остальные тоже не покидали свои рабочие места. Она привыкла к другому распорядку… но здесь ей нравилось решительно все.
– Киара, ты точно не забыла паспорт? – в третий раз переспросила мать.
– Нет, мама, – простонала Киара. – Я уже миллион раз сказала, что он здесь.
– Покажи, – потребовала Элизабет.
– Нет! Не буду я тебе ничего показывать. Просто поверь мне па слово, я ведь уже не ребенок.
Деклан захихикал, получив за это локтем под ребра.
– А ты заткнись, – мрачно бросила Киара.
– Киара, покажи маме паспорт, чтобы она успокоилась, – устало вмешалась Холли.
– Ну ладно, – проворчала она, доставая сумку. – Вот он, смотри… то есть тут его нет… может быть, он здесь?… Вот черт!
– Господи, Киара! – проворчал отец, резко разворачивая машину.
– Ну что? – возмутилась она. – Я его точно положила сюда, пап, его просто кто то вынул. – Она вывернула сумку наизнанку, вывалив наружу все содержимое, среди которого почему то оказались трусы.
– Черт возьми, Киара! – простонала Холли.
– Заткнись, – отрезала та. – Тебе недолго осталось меня терпеть.
Все в машине притихли, осознав, что так оно и есть. Киара уезжает в Австралию бог знает на сколько, и они все будут скучать по пей. Пусть она скандалистка и зануда, все равно они будут по ней скучать.
Холли сидела рядом с Декланом и Киарой на заднем сиденье. Отец вез их в аэропорт. Им снова предстояло прощаться. Ричард вез Мэтью и Джека (хоть тот и пытался забраться в машину к отцу) и уже, наверное, давно был на месте. Им же пришлось возвращаться домой дважды. В первый раз Киара забыла свое счастливое колечко в нос, и отцу пришлось разворачивать машину.
Спустя час они наконец добрались до аэропорта, до которого было от силы двадцать минут езды.
– Господи, вы чего так долго? – простонал Джек, когда они наконец появились все как один, с перекошенными лицами. – Я не могу столько времени торчать с Диком наедине, – засмеялся он.
– Расслабься, Джек, – зло ответила Холли. – Дик – нормальный парень.
– О, насколько я помню, раньше ты считала иначе, – удивился он.
– У тебя проблемы с памятью, – огрызнулась она и направилась к Ричарду, стоявшему неподалеку со скучающим видом.
– Деточка, ты же будешь нам писать, правда? – Элизабет изо всех сил прижимала дочь к груди.
– Буду, буду, мам. Ну не плачь, а то я тоже расплачусь.
Холли сама с трудом сдерживала слезы. Киара здорово скрашивала ей жизнь, умела и подбодрить при необходимости, и просто составить отличную компанию. Будет ужасно не хватать сестры; но Холли понимала, что той нужно быть вместе с Мэтью. Он замечательный парень. Хорошо, что они нашли друг друга.
– Береги мою сестренку. – Холли поднялась на Цыпочки, чтобы обнять здоровяка Мэтыо.
– Не волнуйся, она в надежных руках, – улыбнулся он.
– Ты же будешь за ней присматривать, правда? – Фрэнк хлопнул его по спине. У Мэтью хватило ума догадаться, что это было скорее предостережение, чем вопрос, и он постарался ответить как можно более убедительно.
– Пока, Ричард. – Киара обняла его. – Держись подальше от этой воблы Мередит. Ты для нее слишком хорош.
– Я делаю все, что могу, – печально ответил он, тронутый ее словами.
– Деклан, ты можешь приезжать, когда захочешь, может, кино решишь обо мне снять, – серьезно заявила она, обнимая Деклана, а затем подошла к Холли.
– Боже, как я буду по тебе скучать! – Киара стиснула ее в объятиях.
– Я тоже. – Голос Холли задрожал.
– Ладно, я пойду, пока вы окончательно не довели меня до слез, – с наигранной веселостью заявила Киара, поднимая сумку.
– Не прыгай больше с этими дурацкими веревками, Киара, это слишком опасно, – вдруг не выдержал Фрэнк.
– Это называется баиджи, пап! – засмеялась Киара. – Не беспокойся, я постараюсь придумать что нибудь поинтересней.
Вся семья молча смотрела вслед Киаре и Мэтью. Даже у Деклана что то заблестело в глазах, но он сделал вид, что ему просто соринка в глаз попала.
– Смотри вверх, – засмеялся Джек, обняв его за плечо. – Тогда будет легче ее вытащить.
Деклан поднял глаза вверх, таким образом избавившись от необходимости наблюдать, как уходит его сестра. Фрэнк обнял жену, и они помахали дочери вслед, вытирая слезы.
Несмотря на сентиментальное настроение, вся семья дружно расхохоталась, когда Киара не смогла пройти через металлоискатель и вынуждена была выворачивать карманы под бдительным надзором охраны.
– И вот так каждый раз, – расхохотался Джек. – Я поражаюсь, что ее вообще выпускают из страны.
Они в последний раз махнули вслед Киаре и Мэтью, а затем розовые волосы затерялись с толпе.
– Ну что, – Элизабет вытерла слезы, – детки, поедемте к нам, пообедаем все вместе.
Все дружно согласились, видя, как сильно расстроена мать.
– Пожалуй, я уступлю тебе возможность ехать с Ричардом, – едко шепнул Джек на ухо Холли, и вся семья исчезла, оставив Холли и Ричарда вдвоем.
– Дорогая, как прошла первая рабочая неделя? – поинтересовалась Элизабет, когда они уселись за стол.
– О, мам, мне так там нравится. – У Холли заблестели глаза. – Это гораздо интереснее любой моей прежней работы, и все сотрудники очень милые. Прекрасная обстановка. – В ее голосе звучала искренняя радость.
– Это самое главное, – оживился Фрэнк. – А какой у тебя начальник?
– О, он тоже очень милый. Он мне чем то сильно на поминает тебя, пап, и каждый раз при встрече хочется броситься ему на шею.
– А это уже попахивает сексуальными домогательствами, – хмыкнул Деклан. Джек расхохотался.
Братья были просто невозможны. – Деклан, ты собираешься в этом году еще снимать фильмы? – поинтересовался Джек.
– Ага. Про бездомных, – ответил тот с набитым ртом.
– Деклан! – Элизабет укоризненно взглянула на пего.
– Извини, – ответил он и выплюнул все на тарелку.
Джек истерически расхохотался, все остальные с отвращением отвернулись.
– Что ты сказал, сынок, чем ты собираешься заниматься? – переспросил Фрэнк, пытаясь не допустить скандала.
– Я буду в этом году снимать фильм про бездомных.
– О, это хорошо, – задумчиво ответил отец, снова погружаясь в свои мысли.
– И кого из членов нашей семьи ты планируешь занять на этот раз? Может быть, Ричарда? – засмеялся Джек.
Холли бросила вилку.
– Это не смешно, парень, – серьезно ответил Деклан, чем здорово удивил Холли.
– Господи, ну почему вы все в последнее время такие чувствительные? – Джек оглядел их. – Это же шутка! – оправдываясь, добавил он.
– Это было не смешно, Джек, – сурово ответила Элизабет.
– А что он сказал? – заинтересовался Фрэнк, выходя из прострации. Элизабет сердито покачала головой, и он благоразумно решил не переспрашивать –
Холли взглянула на Ричарда. Он сидел в конце стола, молча пережевывая пищу. У нее сжалось сердце– Он не заслуживал этого. Непонятно, почему Джек так жестоко ведет себя с ним, – нужно быть идиотом, чтобы так шутить. Оставалось только надеяться, что она и раньше не смеялась над подобными шутками.
– Прости, Ричард, я пошутил, – извинился Джек.
– Ничего страшного, Джек.
– Так что, ты работу нашел?
– Нет, еще нет.
– Какая досада, – сухо сказал Джек, и Холли возмущенно взглянула на него. В конце концов, ему то какое дело?